Микроджиг является очень популярной приманкой, способной выручить рыболова даже при полном бесклевье.
Мои осенние рыбалки (середина сентября — начало октября) на Оби в Октябрьском районе ХМАО складывались по-разному. В одни годы Обь азартной рыбалкой и богатыми уловами не отпускала от себя, а в другие, более скудные на улов, появлялась возможность оторваться от обского берега и уйти в тайгу на небольшие речки за хариусами.
Хочу поделиться с читателями своим опытом таких рыбалок, рассказать о тактике и особенностях лова, приманках и некоторых приемах их применения. Походы в тайгу — всегда дело серьезное, требующее тщательной подготовки как для самой рыбалки, так и для быта под открытым небом. Предстояло преодолеть более 40 километров до базового места у одной речки, там задержаться на несколько дней, затем посетить вторую речку, отстоявшую от первой на 15 км. С заброской в тайгу нам помогали газпромовские трассовики: выдержав испытание трехчасовой тряской в гусеничной или колесной технике, мы оказывались в волшебном царстве таежной симфонии, составленной из чистейшего воздуха, пьянящих ароматов леса и чарующих звуков реки.
Мои спутники в таких рыбалки были приверженцами различных способов ловли: кто-то, как и я, ловил спиннинговой снастью, кто-то поплавочной, у третьих снасть напоминала японскую тенкару. Убежденный спиннингист, я всегда настроен оптимистично и пребываю в надежде, что «обыграю» товарищей, ловящих другими снастями. Однако на реке успех никому не гарантирован, и приходится по необходимости изменять любимой снасти…
Речки, на которых мне приходилось ловить хариусов, имеют разные размерные характеристики, но по типу они схожи. Это потоки шириной 10–15 и 20–35 м, быстрые, особенно в среднем течении, с многочисленными каменистыми перекатами различной протяженности, достаточно быстротечными плесами, с присутствием на поворотах небольших ям и солидных омутов. Глубины таких рек небольшие, но меняются в зависимости от гидрологической обстановки, и год на год не приходится.
К сожалению, в этих речках нет по-настоящему крупных, как на Приполярном Урале, в килограмм и больше, хариусов. Обычный «товарный» размер местных хариусов 250–300 г, крупными считаются экземпляры в 350–400, трофейными — в 500 г.
Тактика лова
Она, выработанная опытом прошедших сезонов, не сложна, но все же имеет некоторые довольно характерные особенности, которые лучше учитывать. Так, например, первые забросы и проводки спиннинговых приманок я делаю в нижней части перекатов ввиду того, что протяженность перекатов невелика, 20–30 м, и произведенный мною шум, особенно при поимке и вываживании активно сопротивляющихся хариусов, не пугает рыб, находящихся выше. Если же облавливать в первую очередь верх переката, то, скорее всего, после первого же пойманного хариуса перекат опустеет. Такой ступенчатый up-stream-облов позволяет даже на совсем коротких перекатах выловить нескольких хариусов, находящихся друг от друга буквально в двух-трех метрах. Хариусы стоят на границах струи, а также в ямках, у валунов и затопленных стволов деревьев. В низах перекатов рыб присутствует больше, нежели в верхах, но случалось и так, что выловленные на перекате один-два хариуса располагались только в верхней его части.
Струи перекатов мощные, и даже на плесах течение весьма ощутимо. Если какой-то перекат оказывался пустым, мы находили и облавливали подходящие для стоянки хариусов места на плесах. Нередко такая тактика приносила успех. Хариусы выбирали на плесах места под топляками, за валунами, в кустах водорослей или просто использовали неровности рельефа дна. Такие точки ввиду небольшого размера реки и хорошей прозрачности воды легко угадываются.
Как расположиться на реке, чтобы тщательно обловить небольшой по размеру участок реки и не мешать друг другу? Вряд ли я дам универсальный совет, так как очень много зависит от психологической совместимости рыболовов и их готовности понимать и уступать. Мы же «делили реку» следующим образом: когда моим спутником был спиннингист, если была возможность перейти вброд, располагались на разных берегах. При отсутствии такой возможности один из нас облавливал перекат, а другой уходил на плес, но к следующему перекату мы шли вместе и определялись с тактикой уже на нем. В прошедшем сезоне моим спутником был рыболов‑поплавочник: первым перекат облавливал я, делая три-четыре заброса, а потом к лову приступал он. Вот так и двигались по реке.
О технике и приемах проводки приманок
Поскольку облавливать надо не всю ширину переката, а точки, заброс и проводка приманок (вращающихся блесен) требовали выверенности во всех движениях. Суть в том, что забросить и провести приманку необходимо так, чтобы она находилась в поле зрения хариуса короткое время, при этом прошла бы на расстоянии, позволяющем сразу атаковать ее накоротке, а не гнаться вслед полпереката, чего хариус, конечно же, не делает. Поэтому заброс маятниковым движением и короткая проводка блесны на снос вблизи нужной точки были самыми результативными из применяемых приемов подачи приманки. Также успешно срабатывало удержание блесны на месте в точке предполагаемого нахождения хариуса, перемещая ее вправо‑влево либо отпуская немного по течению и подтягивая коротким движением вверх — такой прием у нас называется выстукиваем. Такие перемещения приманки делаются на расстоянии не более чем на полметра. Выполнить выстукивание удавалось, если хариус стоял на границе струи, приближенной к береговой линии, либо была возможность зайти на нужное расстояние в перекат. В последнем случае выполнение приема несколько осложнялось, к тому же заход-выход в водах переката распугивал осторожных рыб. Дальние забросы применялись редко, только когда куртины кустов или крутизна берега не давали подойти поближе и встать на удобное место. Мой товарищ ловил в проводку, опуская приманку, а это были обычные выползки или навозные черви, в трех метрах от себя, а затем стравливал леску с катушки столько, чтобы приманка сплавилась до намеченной точки в перекате. Если поклевки не было по ходу сплава, приманку задерживали в нужном месте, несколько раз подтягивали ее вверх и отпускали по течению накоротке.
На плесах наши действия несколько менялись, так как рыболовы могли разойтись по берегу и облавливать разные точки одновременно, не мешая друг другу. Несколько раз получилось, что после безрезультатных попыток поймать хариуса на одну снасть (спиннинг), он ловился в этом же месте на другую (поплавочную), и наоборот.
Снасти и приманки
Для ловли хариуса у меня три спиннинга: Shimano Trout Rise 7.0 L, Gary Loomis 842–2 GLX и Norstream DY-II TS 7.6 L. Первый прекрасно работает с вертушками и воблерами нужного размера, но он не очень чувствителен с приманками джигового типа. Второй отлично справляется со всеми типами приманок. Оба удилища обладают хорошим сдерживающим ресурсом и мягко отрабатывают при вываживании такой резвой рыбы, как хариус. Если бы на таежных речках мне приходилось ловить только хариусов, то третий упомянутый мной спиннинг не нашел бы применения. Но дело в том, что в этих речках присутствуют щуки, причем весьма приличные по размеру, которых тоже хотелось половить на воблеры, поэтому специализированному под рывковые приманки норстримовскому DY-II TS тоже нашлось применение. Этот спиннинг отработал в качестве универсального удилища. Конечно же, при ловле хариусов пришлось подстраиваться под его специфический строй и особенности работы с соответствующими приманками, но все же рыбалка была успешной. На перечисленных спиннингах стоят безынерционные катушки от Shimano размеров 2000 и 2500 с монофильными лесками Owner сечением 0,14 и 0,16 мм. В качестве приманок целый набор вращающихся блесен от Panther Martin, Mepps, Vibrax Blue Fox и Myran и немного самоделок. Из блесен на перекатах лучшими были Myran: 4‑граммовые Tony, Agat, Mira с серебристыми и черными с точками лепестками, некоторые с мушками на тройниках. Они сконструированы для ловли на быстром течении и для облова перекатов прекрасно подходят.
На плесах же для более медленной проводки я использовал Mepps Comet № 2 с серебристыми с точками лепестками и Panther Martin Silver (со стальным пулеобразным сердечником). Ловил и на свои самодельные блесны с серебристыми лепестками формы Comet. Выделить среди перечисленных блесен явного лидера трудно — все оказались рабочими и успешно соблазняли хариусов. Применяемая поплавочная снасть была самая что ни на есть простая: телескопическая 4‑метровая карбоновая удочка с легкой безынерционной катушкой (обе китайского производства в ценовом сегменте эконом), скользящий по леске 0,16 мм поплавок на резиновых колечках от порезанного нипеля, груз-дробинка и привязанный на конце лески крючок № 12–14 (международный). Немного о цвете крючков: лучше отдать предпочтение черным или красным, но никак не блестящим светлым. Крючки для насадки червей лучше брать с цевьем средней длины, а не с длинным.
Насаживать надо не целого червя, а только его часть — так надежней для результативной подсечки, учитывая небольшой рот хариуса. К тому же таким образом экономятся черви, что в условиях осенней северной тайги немаловажно.
Поплавок типа «веретено» огрузкой 3 г, лучше с хорошо видимой яркой антеннкой, должен быть легко заметен, так как в бурлящей воде переката он часто скрывается, а на плесах отпускается на довольно далекое расстояние, при условии, что нижняя часть поплавка имеет малозаметный цвет (серый, коричневый и т. п.). Дробинка 0,7–0,8 г либо комбинация из двух-трех дробинок с такой же общей массой. Расстояние от груза до крючка варьируется с 7–12 см на перекатах до 15–20 см на плесах.
Для ловли поплавочной снастью лучше иметь некоторый выбор разных по характеристикам поплавков (минимум два) и грузиков‑дробинок, так как условия прохождения снасти по бурлящему перекату и по спокойной воде плеса сильно отличаются друг от друга. На плесе поплавок лучше ставить с меньшей огрузкой, более тонкий, а расстояние от грузика до крючка увеличивать. Это продиктовано лучшей видимостью в неторопливой воде, а более грубая оснастка может насторожить рыбу. Хариусы располагаются ближе к дну, порой даже прижимаясь к нему, поэтому приманку — червя — следует подавать на соответствующую глубину, делать по нескольку проводок с одного места, подбирая необходимую глубину прохождения приманки. Хариус может взять в полводы, а может и у самого дна.
Год на год условия на таежных реках не совпадают, отсюда и рыбалки разные. Если в прежние осени реки были достаточно полноводными и хариусов в них было предостаточно, то в прошлый год реки представляли совсем иное: воды, что называется, по колено, течение ослабленное, плесы весьма заметно заросшие водорослями. Нам приходилось брать ногами, то есть очень много перемещаться по реке, облавливая все более-менее подходящие места возможных харюзовых стоянок. Результаты такой рыбалки были скудноватыми. Не обошлось и без забавного казуса.
Как-то мы с товарищем прошли по перекатам километра три, тщательно облавливая перспективные места, но не поймали ни одного хариуса. Пришлось перейти на добычу молодых щучек, чтобы обеспечить себе ужин. Обнаружив в одной заводи присутствие этих мелких, граммов по 300, хищниц, мы переоснастили удилища под их ловлю. Почему-то щучки не реагировали на блесны, но одна из них поймалась на червя. После этого, ввиду отсутствия иных специализированных спиннинговых приманок, из выпотрошенной рыбы в качестве насадки использовались 3–4‑сантиметровые отрезки кишки, насаженные наподобие силиконовых твистеров на джиг-головки, сооруженных из крупных крючков с длинным цевьем и тяжелых дробин. На такие приманки щучки клевали за милую душу. Поймав пять или шесть хищниц, я вновь забросил в заводь эту приманку и при очередной проводке поймал… крупного хариуса, который надежно, по-честному — в рот, присел на крючок. Для меня это стало неким рыболовным откровением. Больше в том месте хариусы себя никак не выдали. Мы, довольно быстро выполнив «продовольственную программу», устроили сытный ужин в виде ухи из щучек и десерта из запеченного на рожне хариуса. На второй речке, пройдя до нее полтора десятка километров, мы снова остались без ожидаемых уловов: малая вода, заросшее водорослями дно, почти полное отсутствие хариусов. Мы увидели больше таежных зверей — от белок, бурундуков до лосей и медведя, и птиц — глухарей и рябчиков, нежели рыб.
Но нет худа без добра. По подсказке нашего проводника-ханты Петра, мы пошли искать хариусов по ручьям, впадающим в речку, и в награду получили интересную рыбалку.
На ручьях. Ручей ручью рознь. В маленьких ручьях шириной менее метра в бочагах расположилась только харюзовая молодь. Харюзки активно клевали на червя, но удовольствия от такой ловли не было. Какое может быть наслаждение от процесса по изводу молодняка? А вот в крупном ручье мы нашли весьма внушительные ямы — настоящие ручьевые омута протяженностью более десятка метров и глубиной до 2‑х метров. В таких ямах стояли солидные хариусы, причем в значительном количестве. В темной, но прозрачной воде ручьевого омута мы разглядели рыб, неторопливо плавающих во всех направлениях, на разных уровнях глубины. Во время неблагоприятной гидрологической обстановки на реках хариусы заходят в ручьи-притоки и там пережидают какое-то время.
Тактика ловли хариусов в ручье и приемы иные, нежели на реке. Я начал ловлю спиннинговой снастью, поставив в качестве приманки вращающуюся блесну Vibrax Blue Fox № 2 с серебристым с точками лепестком. Хариусы явно заинтересовались этой блесной, преследовали ее, но попыток схватить не делали. Проводки по разным направлениям омута, смена блесны на другую, с оснащенным мушкой тройником — все это не принесло результата. Порывшись в рюкзаке, я нашел дюймовый силиконовый твистерок, из которого сделал мини-джиговую приманку на крючке с дробинкой, но и на этого лжечервячка хариусы отреагировали лишь тщательным его изучением.
Мои спутники в это время уже выловили по нескольку хариусов. Если товарищ ловил на классическую поплавочную снасть в проводку, то наш проводник Петр ловил на удочку, совершенно органично сочетающуюся с окружающей средой и ним самим как жителем этих глухих мест. Из тонкого ствола молодой березки, ошкурив ее ножом, он изготовил удилище длиной примерно 2,5–2,7 м, привязал к его концу отрезок лески немного короче удилища, без поплавка. Вместо дробинки и крючка он использовал крупную блестящую мормышку, на крючок которой насаживал фрагмент червя. Приманку подавал, опуская сначала на дно, а затем медленно поднимал, делая плавные короткие вертикальные покачивания. Это несколько напоминало мне зимнюю ловлю через лунку во льду. Его снастью хариусы ловились быстрее — пока поплавочник дожидался поклевки одного хариуса, ханты вытаскивал двух, а то и трех. Оставив свои бесполезные спиннинговые попытки, я переоборудовал спиннинг в поплавочную удочку, благо, что в запасе был 2‑граммовый поплавок, дробинки и крючки. Так что без хариусов я тоже не остался.
Так как мы ловили втроем одновременно, заняв разные места по протяжению омута, было очевидно, как в нем расположились хариусы для кормления и отдыха. Наиболее активно рыбы клевали на входе течения ручья в омут. Поплавок показывал, как поданная в воду в месте захода ручья в омут приманка проходила два-три метра, после чего следовала поклевка. Больше всего крупных хариусов было поймано именно тут. Второе место активности хариусов было не на основной струе, а под берегом в 4–5 метрах от начала омута, где находился затопленный куст. В это место «натягивало» ответвлением от основного течения. Именно здесь и ловил мормышкой в отвес ханты. Третий рыболов стоял на середине омутового берега и забрасывал приманку в центральную часть омута. Там течение было уже слабым, и поклевки не такие частые. Ближе к выходу из омута хариусы прижимались к берегу и брать приманку отказывались, хотя и заинтересованно подплывали к ней.
Поведение рыболова при ловле хариусов на ручьевом омуте должно быть более осторожным и скрытным, нежели на реке. Расстояние между человеком и ближайшими рыбами всего полтора-два метра, движения человека не заглушаются шумом переката, спокойная поверхность прозрачной воды позволяет рыбам отлично видеть происходящее на берегу. Неосторожные, резкие и шумные действия настораживали хариусов, поэтому мы старались не подходить к самому краю берега, а в некоторых ситуациях даже присаживались на корточки, исчезая таким образом из поля зрения рыб. Если один из нас вываживал хариуса, то у других в это время прекращались поклевки. Требовалось какое-то время, пусть и незначительное, чтобы обстановка на омуте успокоилась и рыбы снова стали активными. Некоторые приемы подачи приманок положительно сказывались на активизации клева, если вдруг он затихал. Так, не дождавшись поклевки при равномерном прохождении приманки в струе, я приостанавливал ее в намеченной точке и короткими перемещениями удилища двигал приманку по глубине вверх-вниз. Либо применял другой прием: немного подтягивал приманку вверх по течению и давал ей снова подплыть к точке. Полезно было поменять заглубление, подтянув или отпустив поплавок по леске, так как рыбы присутствовали на разных горизонтах.
Наловившись, мы тут же у омута развели костер и запекли по два хариуса на брата. Приготовление заняло не более пятнадцати минут — такое нежное мясо у этой рыбы. Рыбу даже не требуется чистить и потрошить — все отменно запекается, чешуя с потрошками не портят вкус мяса и легко отходят от него при поедании. Душистый чай с брусникой завершил нашу рыбацкую трапезу. Вот так ручьи выручили нас, когда в реках почему-то не удалось половить хариусов. Уловы на ручьевых омутах оказались обильными. На фотографиях я не стал особо это фиксировать, но поверьте, что 10‑литровое ведро наполнилось буквально за два часа ловли, причем рыбу мы калибровали — брали только товарных по размеру хариусов. Меня, городского жителя, немного покоробило такое количество пойманного, но потревоженное чувство примирилось, когда ханты приготовил из всего пойманного рыбу пряного посола и почти всю передал людям, способствовавшим нашему забросу в тайгу. Окончательно я успокоился, когда через два дня мы зашли на этот омут посмотреть и увидели, что он так же полон хариусов, как и в день первой рыбалки. По словам нашего проводника, ловившего на омуте не один год, «хариус здесь не кончается». Дай Бог, чтоб так было и дальше — чтоб в наших реках и ручьях рыба не кончалась!
P. S. В конце октября я созвонился с друзьями в Приобье. Они сообщили, что после моего отъезда прошли дожди, уровень в таежных реках поднялся, и в них появились многочисленные харюзá. Ну, что же, это добрая весть!
